Эрик Рассел - Конец долгой ночи [=Ночной мятеж] (ёфицировано)

— Со мной? — Джусик явно смутился. — Ничего, сэр.

— Не лгите, Джусик. Чтобы узнать человека, надо с ним пожить. Мы с вами живём бок о бок три года. И я вас вижу насквозь. Так что вам не обмануть меня. Вы чем-то обеспокоены.

— Меня беспокоят наши люди, — признался Джусик, не выдержав взгляда командора.

— А что с ними такое?

— Они волнуются, сэр.

— Вот как? Ну что же, у меня есть от этого лекарство! А чем они недовольны?

— Причин недовольства несколько.

Джусик замолчал, Круин подождал немного и вдруг заорал:

— Я что, должен каждое слово из вас тянуть?

— Никак нет, сэр, — запротестовал Джусик и без особого энтузиазма продолжал: — Во-первых, им нечего делать, Во-вторых, вместо понятной, приносящей пользу работы ежедневная, набившая оскомину муштра. И постоянное ожидание. Три года они были как в тюрьме. И вот они ждут, ждут, но ничего не происходит.

— Что ещё?

— А рядом, за выжженной зоной, они видят такую знакомую, милую сердцу жизнь. Фейн, Парт и другие с вашего разрешения наслаждаются этой жизнью. Пилоты, что вернулись из разведки и приземлялись в разных местах, рассказывают такие заманчивые истории. — Джусик говорил всё это, твёрдо глядя в лицо командора. — На сегодняшний день в разведывательных полётах участвовало пять эскадрилий, то есть сорок машин. Из них только шесть уложились в срок. Все остальные под тем или иным предлогом вернулись в лагерь с опозданием. Пилоты рассказывают, как их принимали, показывают фотографии, хвалятся подарками. Один сидит под арестом за то, что привёз несколько бутылок с одурманивающим питьём. Но дело уже сделано. Эти рассказы взбудоражили людей.

— Что ещё?

— Прошу прощения, сэр. Люди видели, как вы поднимались на гребень холма. Они завидуют даже этому. — Джусик не мигая смотрел в глаза командора. — Я сам завидую.

— Но я командир экспедиции, — заметил Круин.

— Так точно, сэр, — сказал, не опуская глаз, Джусик, но ничего больше не прибавил.

Первый помощник ожидал взрыва, но командор молчал. Сложные чувства поочерёдно отражались на его тяжёлом широкоскулом лице. Откинувшись в кресле, он рассеянно смотрел в стекло иллюминатора, а ум его был поглощён размышлениями над услышанным.

— Вы напрасно думаете, Джусик, что я ничего не вижу. Я всё вижу, всё знаю и всё это предвидел, — прервал он свои размышления. — Но я знаю ещё что-то, что ускользнуло от вашего внимания. Если мы упустим время, Джусик, мы очутимся в довольно-таки скверном положении. И это очень меня беспокоит.

— Да, сэр?

— Я хотел бы, Джусик, чтобы вы об этом помалкивали. Насколько мне известно, ни в одном уставе ничего не сказано, как действовать в таких случаях.

— Вы уверены, сэр? — Джусик облизал пересохшие губы, чувствуя, что его откровенность увела разговор по совершенно неожиданному руслу.

— Давайте оценим обстановку, — продолжал Круин. — Мы утвердились на этом клочке суши. В нашем распоряжении оружие такой мощи, что ничего не стоит покорить эту планету. Достаточно одной бомбы из нашего боевого запаса, чтобы от горизонта до горизонта не осталось камня на камне. Но всякое оружие надо применять с наибольшей эффективностью. Нельзя бросать бомбы где попало, наудачу. Ведь если удар не придётся по основным силам противника и не устрашит его, мы окажемся безоружными перед лицом наступающего врага. У нас просто не останется бомб. А помощь, если её затребовать, придёт только через шесть лет. Поэтому мы должны напасть как раз в том месте, где эффект от взрыва бомб будет максимальным. — Круин замолчал, потирая рукой массивный подбородок. Затем немного погодя добавил: — А где такое место, мы не знаем.

— Не знаем, — подтвердил недоумевающий Джусик.

— Мы должны выяснить, где их главные города — ключевые центры их цивилизации, кто правители этой планеты и где их резиденция. Удар должен быть нанесён по нервным центрам этой страны. А это означает, что, пока мы не получим всей необходимой информации, руки у нас связаны. А из этого в свою очередь следует, что мы должны как можно быстрее, используя наших лингвистов, вступить в общение с туземцами. — Круин опять начал массировать челюсть. — А для этого необходимо время.

— Да, сэр, но…

— Но время идёт, и моральный дух команды падает. Мы здесь только двенадцатый день, а люди уже неспокойны. Завтра будет ещё хуже.

— Я знаю, как решить проблему, сэр, если вы позволите дать вам совет, — волнуясь, прервал командора Джусик. — На Гульде каждый пятый день — выходной. Человек в этот день может делать что хочет, идти, куда ему вздумается. Так вот, если вы отдадите приказ давать нашим людям увольнение раз в десять дней, то ежедневно у нас будет отсутствовать всего одна десятая наличного состава. Мы можем позволить себе это, но, конечно, надо будет усилить охрану.

— Ну наконец-то вы высказались. Стало быть, вот что беспокоило вас последние дни. — Круин невесело улыбнулся. Джусик покраснел до корней волос. — Но я и об этом думал, продолжал командор. — Вы зря считаете меня таким уж безмозглым.

— Я никогда этого не считал, сэр, — возразил Джусик.

— А-а, пустяки, Джусик. Давайте лучше вернёмся к вашему предложению о свободном дне. Свободный день — для нас западня. И в этом вся беда. Ни в одном уставе не сказано, как поступать в таких обстоятельствах, — Круин нетерпеливо постучал ладонью по полированной поверхности стола. — Если я лишу своих людей этой крупицы свободы, они, естественно, станут волноваться ещё больше. Если же я им дам эту свободу, то они начнут мирно общаться с врагом, увидят жизнь, которая так похожа на нашу. И тогда, естественно, у них будет ещё больше причин для недовольства.

— Позвольте мне возразить вам, сэр, — опять перебил командора Джусик. — Наши люди преданы Гульду. Клянусь мраком космоса, преданы.

— Да, они были преданы. Вероятно, преданы ещё и сейчас. Ему вспомнились сказанные недавно слова, и он криво усмехнулся. — Они молоды, здоровы, без всяких привязанностей. В космосе это имеет значение. Здесь — нет. — Круин медленно поднялся на ноги — огромный, грузный, давящий. — Мне это хорошо известно, — сказал он.

Джусик взглянул на него и понял, что Круииу это действительно известно.

— Да, сэр, — послушно согласился он.

— Поэтому вся ответственность за принятие оптимального решения лежит на мне. Решать буду я. А вы как первый помощник проследите, чтобы мои приказы исполнялись неукоснительно.

— Я знаю свой долг, сэр, — худое, с правильными чертами лицо Джусика выражало всё большее беспокойство.

— И моё окончательное решение таково: весь персонал без исключения должен немедленно прекратить всякое общение с противником. Только два психолога и два лингвиста под моим непосредственным руководством будут продолжать работу с туземцами. Никому никаких выходных дней, строжайше запретить выход за пределы выжженной зоны. Самое малейшее нарушение этого приказа должно караться немедленно и со всей строгостью. Вы должны проинструктировать капитанов всех кораблей, чтобы они самым решительным образом пресекали слухи, сеющие смуту.

Похожие книги на "Конец долгой ночи [=Ночной мятеж] (ёфицировано)", Эрик Рассел читать полностью, без сокращений.

Эрик Рассел - Ночной мятеж

Эрик Рассел - Конец долгой

Эрик Рассел - Подарок дядюшки

Эрик Рассел - Неспешиты

Эрик Рассел - Очерки